Национальный проект «Образование», реализация которого стартовала в начале этого года, призван обеспечить глобальную конкурентоспособность российской школы. Министр просвещения России Ольга Васильева в интервью ТАСС рассказала о главных трудностях, с которыми пришлось столкнуться на ранних этапах реализации нацпроекта, об уже достигнутых успехах, а также о том, почему школьники тратят на домашнее задание по шесть часов в день и какие трансформации ждут единый госэкзамен в ближайшем будущем.

— Ольга Юрьевна, расскажите про ход реализации нацпроекта «Образование». Понятно ли уже, где будут наибольшие сложности, а где уже есть очевидные успехи?

— На сегодняшний день, я считаю, нацпроект полностью по задачам отвечает ожиданиям людей.

Цели у нас глобальные. Первая — повышение, точнее, возвращение нашей конкурентоспособности, вхождение в десятку ведущих стран мира по качеству образования, по оценкам международных исследований. Вторая цель — воспитание гражданина, гармонично развитой личности на основе тех великих традиций, которые имеет наша страна.

Кроме усовершенствования учебных программ и обновления образовательных стандартов нам нужно, чтобы педагог развивался и повышал свою квалификацию. Неслучайно мы сделали федеральный проект "Учитель будущего" в рамках нацпроекта.

Мы поможем нашим учителям пройти качественную переподготовку, и они прекрасно понимают важность и необходимость этой работы.

Сегодня уже не материально-техническая база волнует людей, а именно качество подготовки. Вопросы собственно к тому, кто учит, чему учит и как учит.

— Расскажите про успехи, которых уже удалось достичь с начала реализации нацпроекта.

— Общий объем субсидий для регионов в 2019 году составил более 64 млрд рублей. Это хорошая сумма для начала, для старта.

Мы не просто раздаем деньги, а ставим цели перед губернаторами.

Это проектный подход: показать результат, поднять качественный уровень образования, сделать большой рывок.

Ведь мы строим не просто школьные стены, а школы с полным оснащением, где будут учить будущих граждан, на плечи которых ляжет вся ответственность за будущее страны. Главы субъектов понимают все это и идут нам навстречу.  

— Вы сказали о непрерывном образовании учителей, повышении квалификации. Цифровая образовательная среда требует от школьного учителя постоянного развития. Но бюрократическая нагрузка, которая ложится на их плечи, делать этого не дает. Как работает министерство в этом направлении?

— Во-первых, вы знаете, что учитель — главное и незаменимое звено в системе образования. И о какой бы образовательной цифровой среде мы ни говорили, мы все равно соглашаемся с тем, что нам требуется развитие в первую очередь для учителя.

Зачем мы используем цифровую среду?

Прежде всего мы должны освободить учителей от того количества бумаг, которое сегодня есть.

Мы подготовили изменения в федеральный закон «Об образовании», которые существенно сократят эту отчётную нагрузку

— Насколько престижен сейчас труд педагога?

— Тяжелые 1990-е годы, страшные слова о том, что «образование — это услуга».

Не могут культура, образование и медицина быть услугами. Я всегда говорю, что есть три сакральные профессии, точнее служения: священник, врач и учитель.

Я как историк могу вам подтвердить, что цивилизации расшатывались и рушились, если отношение к этим трём профессиям существенно менялось в худшую сторону. Получается так, что в 1990-е годы учителям сказали: «Раз вы даете мне услугу, то я могу с вас спрашивать». А дальше — интернет, гаджеты. Снимаем на видео любую вещь, которая кажется нам предосудительной, выкладываем тут же в Сеть, и любой педагог подвергается давлению со всех сторон.

30 лет назад я и подумать не могла, что дома возможно обсуждать учителя. Сейчас это не просто обсуждение, это рассказы про то, кто хороший, а кто плохой. И это тоже меняет общественное сознание в отношении образа учителя. При этом я не говорю, что всё идеально, мы, конечно, должны подтягивать и профессионализм молодых учителей, мы должны им помогать сохранить искру.

И третий момент, который я хочу обозначить. Я считаю, что в этом процессе «ученик — родитель — учитель» должны быть чётко поставлены рамки, за которые заходить уже не стоит. Например, если сейчас посмотреть на наших коллег в Казахстане, то там принимается закон о статусе учителя, который проходит общественное обсуждение. Эти проблемы обсуждаются во всем мире, не только у нас. Но я всё же считаю, что престиж профессии учителя за последние годы, преломив негативную тенденцию, начал крепнуть и расти.

— В чём залог успешного педагога?  

— Всё начинается со студенческой скамьи и желания. Чтобы стать хорошим педагогом, нужно направить много сил на подготовку.

— Четырёх лет бакалавриата для этого мало?

— Мало. Нужна магистратура в очно-заочной форме.

Поймите, учитель — это фигура, которая должна стоять на пьедестале.

Помогать раскрыть талант каждому своему подопечному. Как делал великий Лев Давидович Ландау? Он по субботам собирал учеников и рассказывал о музыке, приглашал музыкантов для того, чтобы его молодая поросль расширяла свои интеллектуальные границы.  

Сделать урок интересным, увлечь ребенка — немалое искусство. У малыша большие ожидания от школы, но многое зависит от выстраивания процесса.

Иногда уже к пятому или седьмому классу происходит выгорание, ребенок может сказать, что не хочет ходить в школу. Потому что стало неинтересно. В то же время я знаю много прекрасных учителей, которые так рассказывают, например, про греко-персидские войны, что дети потом дома всю семью собирают и с помощью пластилина показывают, как войска продвигались.

В педагогике должны работать люди, которые этим живут.

— Ольга Юрьевна, закончился досрочный период ЕГЭ, скоро начнётся основной. Ожидается ли трансформация ЕГЭ? Будут ли какие-то нововведения в ближайшие годы?

— Единый госэкзамен, без преувеличения, ждёт вся страна. Скажу, что он должен и будет совершенствоваться, отвечая на все вызовы времени. Сегодня мы постепенно переводим его в компьютерную форму. Информатику, например, уже таким образом можно сдать. Думаем также о том, чтобы цифровые технологии могли быть и на физике, но это ещё на стадии обсуждений.

Второе очень важное направление — это включение в контрольные измерительные материалы заданий, направленных на оценку практических навыков. Акценты будут на информационную грамотность, креативность, на командную работу. Знаете, например, исследователи PISA отмечают, что нашим детям необходимо усилить навыки работы в команде, что раньше нам было присуще.

— Стали индивидуалистами?

— Да, стали индивидуалистами. Но это ни плохо ни хорошо. Просто такая данность. Конечно, есть хорошие примеры и плохие. Один из тяжелых — социальное одиночество. Часто виртуальная реальность заменяет и взрослую обычную жизнь. Им тяжело говорить, тяжело общаться, этому тоже надо учиться. Мир же поменялся. То, что было невозможно представить 20 лет назад, сейчас стало реальностью. Поэтому здесь как раз вторая цель — воспитание человека.

Ещё пример индивидуализма. В одной из школ как-то спросила учительницу, может ли ребёнок поделиться тетрадкой с соседом, если она у того закончилась? Учительница молодая, удивилась вопросу. В мою практику это считалось нормальным. Ну нет у тебя тетради, закончилась, ты просишь соседа, и он тебе тетрадку достает.

— Вы еще также говорили о создании национального рейтинга школ. Стоит ли директорам бояться этого рейтинга? И когда он появится?

— К любому рейтингу следует относиться осторожно, потому что каждый рейтинг имеет своего автора и свои цели. Прежде всего, итоги любого рейтинга должны основываться на принципах независимой оценки, и проводить их должны агентства, общественные организации.

Работа над этим идет, потому что рейтинг сам по себе — это хороший инструмент в оценке качества образования. Мы сейчас обсуждаем с регионами подходы, позиции и, самое главное, критерии. Но ещё раз повторяю, что оценивать должны не мы, а независимые экспертные и общественные организации на основе качественных критериев.

— Но министерство потом получит итоги этого рейтинга. И какая реакция будет?

— Никакого желания кого-то «бить» по итогам рейтинга нет.

Хороший пример — та же самая цифра. Для чего она нам нужна? Создав личный кабинет ученика, собрав туда из доступных нам источников информацию о том, как ребенок учится, какие кружки посещает, какие у него оценки, мы сможем определить, где у него провалы в учёбе и какая помощь нужна. Или какая помощь нужна учителю, если проблемы у школьника наблюдаются достаточно долго. То же самое и с рейтингом.

— Ольга Юрьевна, когда будет готов и внедрен культурный норматив для школьников?

— Мы сейчас на стадии обсуждения. Думаю, что это вопрос самого ближайшего времени. Благодарны нашим коллегам из Минкультуры за такую инициативу. Я считаю, что образование без культуры невозможно, но главное здесь другое.

Раньше была чёткая синхронизация с программой по литературе и репертуаром детского театра. Прочитав, допустим, «Горе от ума», ты обязательно ещё смотрел и спектакль. Сегодня всё иначе.

Года два назад я была в одной из центральных школ и разговаривала с тремя десятиклассниками. Для меня это было, пожалуй, одно из сильных потрясений в начале моей деятельности. Стоит школа, напротив театр, в который они никогда не ходили.

Нам нужна синхронизация репертуара детских театров и программы по литературе.

— Сколько сегодня должен ученик посвящать этому времени?

— Не знаю, сколько должен. Когда росло мое поколение, то у нас у каждого был абонемент в филармонию. Правда, уже даже мои дети это называли «пыткой искусством». Но благодарны сейчас, став взрослыми. Мой классный руководитель обязательно два раза в четверть водила нас в театр. И у нас даже химия раз в неделю в девятом классе проходила в Политехническом музее. Здесь многое тоже зависит от учителя. Спросите, зачем ей это было нужно? Она вкладывала душу в это дело, поэтому и мы отвечали взаимностью.

Нашим детям сегодня необходимо укреплять культуру чтения. У нас хорошая читательская грамотность в начальной школе, это подтверждают международные исследования PIRLS. В пятом классе уровень падает, к девятому мы вообще забываем про функциональное чтение.

Ребенок должен прочитать страничку и двумя тезисам пересказать содержание. А он сидит часами и не может этого сделать.

Вот вам пример. Недавно мама одна ко мне пришла и поделилась, что сын тратит на домашние задания по шесть часов в день.

Если ребенок не понимает, что он делает, то это все в пустоту.

— Недавно министерство сообщило о новых проектах федеральных государственных образовательных стандартов. Какова ваша позиция? Что нового они могут привнести в школу?

— Стандарты — это база, на которой строятся любые вариации. Действующие стандарты недостаточно конкретизированы.

Есть, конечно, общие посылы, но содержание отсутствует. Получается, что у нас есть ЕГЭ с конкретными вопросами по результатам, которые не прописаны. В новых же ФГОС все детально сформулировано, а результаты конкретизированы. И становится понятно, что ребенок должен знать в ходе изучения каждого предмета. Появляются разбивки годовые, модульные.

И главное, что новые ФГОС направлены на создание единого образовательного пространства. Потому что сейчас получается так, что, например, ребенок приезжает из Казани или Дальнего Востока в школу другого региона и попадает в совершенно иную историю. Потому что каждая школа учится по своему плану. Так не должно быть.

— Когда ФГОС будут приняты, это окончательная версия?

— Сейчас идет стадия общественного и экспертного обсуждения, пройдет детальный анализ, затем рабочая группа при необходимости внесет поправки, если они будут. Это максимально приоритетная задача для нас и для всей системы образования, рассчитываем закончить уже осенью.

— Ольга Юрьевна, сегодня продолжаются дискуссии вокруг федерального перечня учебников. По вашему мнению, почему?

— В целом идет обсуждение содержательной части образования. Это ключевое понятие национального проекта «Образование». В это обсуждение включены все стороны, потому что понимают, что от качества учебника зависит многое. Мы хотим четко разделить правообладателя и эксперта, который оценивает учебник. Поэтому мы разработали новые правила формирования ФПУ.

Главная цель — максимально улучшить качество школьной учебной литературы через подходы к экспертизе, через требования к экспертам.

Только таким образом на выходе мы дадим возможность нашим детям читать в учебниках то, что актуально, научно обосновано и соответствует реалиям сегодняшних дней. Кто-то это принимает, кто-то нет.

— Произошло сокращение перечня. Многие говорят, что это означает и сокращение вариативности?

— Есть понятие вариативности, а есть понятие квазивариативности. Допустим, почему мы говорим, что нужны стандарты и их обновление?

Потому что стандарт — это то, ниже чего упасть нельзя. Школа должна писать учебный план на основе минимума, который есть. На основе доступного и качественного минимума. В ФПУ как раз этот минимум и собран. А творчество? Оно должно быть всегда.

— Недавно вы предложили отказаться от конкурсной системы при выборе поставщика питания в школы. Что делает министерство в этом направлении?

— Министерство хочет вместе с Роспотребнадзором посмотреть, что происходит со школьным питанием, которое зачастую оставляет желать лучшего. Мы знаем, как регионы обеспечивают горячее питание, двухразовое питание, какие суммы. К сожалению, подходы разные. У нас есть понимание, что если механизмы закупки питания могут снижать качество, значит, нужно что-то менять, возможно, сокращать участников процесса и оставить только качественных поставщиков.